Старец Паисий Святогорец (1924-1994) говорит, что «вся основа духовной жизни в том, чтобы думать о другом, а себя ставить на последнее место и не брать в расчет. Если мы ставим себя на место нашего ближнего, если мы его понимаем, то находимся в родстве со Христом» (Иеромонах Исаак «Житие старца Паисия Святогорца», 2011г., с.624).
Все мы существа падшие, все удобопреклонны ко всякому греху, все немощны, и без Бога, без Его помощи даже помыслить ничего доброго не можем, не то чтобы сделать, и потому всегда нуждаемся в Его милости и снисхождении к нам. И Он, Многомилостивый и Долготерпеливый, милует, на каждое наше сердечное «Господи, помилуй» откликается, тут же прощает, зная и видя наши немощи и силу вражью.
Святые Отцы говорят, что если бы люди знали и помнили всегда какие мы все немощные, все, от нераскаянного грешника до святого, как нуждаемся все в помощи Божьей и Его милости, то никого бы не осуждали, а понимали и жалели, и, помня свои грехи, и свои немощи, только на это и устремляли бы свой духовный взор, а ближнего — оправдывали и молились бы за него.
Вот что пишет об этом игумен Никон (Воробьев) (1894-1963): «Все люди имеют неоплатный долг пред Богом. Никакие подвиги не могут оплатить долга. …Все мы, постоянно нарушающие заповеди, обязаны иметь настроение души, как у мытаря. Не искать в себе каких-либо достоинств, какие бы подвиги не несли. Всегда мы рабы неключимые. Только милость Божия прощает кающихся и включает в царствие Божие…
Не правила, не поклоны, не посты, не чтение Слова Божия, а смирение приближает человека к Богу. Без смирения все, даже величайшие, подвиги не только не полезны, но могут и вовсе погубить человека. А в наше время можно видеть, что чуть-чуть человек побольше помолился, почитывает Псалтырь, держит пост – и уже мнит себя выше других, осуждает ближних, начинает учить, когда не просят и проч. и этим показывает свою духовную пустоту и удаление от Господа на страну далече. Бойся высокого мнения о себе.
Господь Иисус Христос говорит, что если и все предписанное сотворите (т.е. исполните все заповеди), считайте себя рабами неключимыми и что сделали лишь то, что были обязаны сделать. А спасение есть дар Божий смиренным и сокрушенным сердцем. Вот и надо просить у Господа смирения. Со смирением никак не совместимо осуждение ближних и обидчивость. Если мы осуждаем других или обижаемся, когда нас чем-либо оскорбят, то у нас вовсе нет никакого смирения. Святые подвижники искренне благодарили тех, кто обижал и оскорблял их. Так как терпением обид они учились смирению. Матерь Божия утверждает, что Господь избрал ее ради Ее смирения. Сам Спаситель призывает всех научиться от Него смирению; не посту, не молитве, даже не любви к ближнему, а смирению. Только через смирение человек делается един Дух с Господом, смирившим Себя до оплеваний, заушений и крестной смерти. Само собой понятно, что мы обязаны всеми силами стараться исполнять и все заповеди, но …без смирения они или безполезны, или вредны».
Пребывая в таком духовном устроении (себя во всем обвиняя, а других оправдывая), человек становится своим Богу, потому что старается жить по заповедям Его и любить ближнего, не словом, а делом начинает проходить учение Христово.
Без любви к ближнему и без смирения нам не попасть на Небеса и не быть с Богом. Потому Он и попускает нам впадать во всякий срам, чтобы мы познали свою немощь, смирились, и перестали надеяться на себя, на свою «праведность», с одной стороны, и осуждать согрешающего ближнего, с другой стороны.
Нужно много раз сесть в лужу, — пишет игумен Никон (Воробьев), — чтобы понять свою греховность, осознать свою немощь, и невозможность спасения без помощи Божьей *. Такое духовное устроение приводит к смирению, которое видит только свои грехи, о себе плачет, а других понимает, жалеет и оправдывает.
Чтобы любить ближнего, нужно пытаться отыскивать в нем что-то хорошее, и рассматривать только это, на плохое же закрывать глаза, быть снисходительным к его недостаткам, всегда помня о своих собственных слабостях. Когда мы жалеем ближнего, понимаем, как он слаб и немощен, что все плохое в нем от врага Божьего, все страсти – это демоны, воюющие с ним, то мы уже его не осуждаем, а осуждаем сам грех и вражью силу, борющую его. И в этом начало любви к ближнему. И только так, шаг за шагом, через попускаемые Богом искушения, мы учимся этой любви. Ведь Господу не слова наши о любви нужны, не лицемерные улыбки, а сердце милующее, любящее, чистое, видящее всех чистыми, и лучшими себя. Тогда приходит Благодать Божия и вселяется в такое сердце, и это уже Рай при жизни.
Если же мы уповаем на свою «праведность», видим свои «добродетели», «подвиги» и «добрые дела», то мы далеки еще от Бога; мы забываем, что все хорошее, что в нас есть, все, что мы успели уже понять и приобрести в свою духовную сокровищницу, — все не наше, а Божье. Наши же только немощи и склонность ко греху. Ничего сами, без Бога, мы не в состоянии ни сделать, ни сказать, ни подумать даже. Его-то нужно за все и благодарить, и за внешние Его к нам милости (материальные, видимые, осязаемые), и за внутренние – духовные, перерождающие нас, возрождающие к вечной жизни.
Будем приписывать себе свои «исправности», понадеемся излишне на себя, — попустит Господь искушения, отнимет до времени Свою помощь, чтобы познали, кто мы есть на самом деле, что мы сами – одна немощь и ничтожество, и перестали потешать демонов тщеславия, гордыни, перестали думать о себе высоко, но смирились, и тем самым одержали победу над всеми своими внутренними врагами, потому что где смирение, там и Благодать Божия, попаляющая всякую нечистоту духовную, отгоняющая бесовские полчища, и дающая, наконец, душе успокоение и мирное устроение духа.
Преподобный Исаак Сирин (550) пишет, что добродетель — матерь печали, а печаль рождает смирение, которое приводит в душу Благодать **. Поэтому истинная добродетель невозможна без искушений, без печали, без слез и сердечных воздыханий, без работы внутренней над собой, и без смирения перед людьми и Богом, которое и является тем вожделенным плодом всякого искушения, ради которого оно нам Богом и попускается.
«Лишь только смирится человек, — говорит преподобный Амвросий Оптинский (1812-1891), — как тотчас же смирение поставляет его в преддверии Царства Небесного».
Врачевание гордыни, высокого о себе мнения, самолюбия только через смирение, через познание своей немощи и нищеты духовной (все хорошее – от Бога!), т. е. через скорби, болезни, искушения, попускаемые нам благим Промыслом Божьим.
А борьба с самолюбием, это борьба на всю жизнь, до самой смерти, и дай нам всем Бог, чтобы с Его помощью, мы сумели его побороть, и успели это сделать до своей кончины.
Яркой иллюстрацией этого можно привести пример из жизни великой подвижницы Христовой мудрой схимонахини Ардалионы, старицы Усть-Медведицкого монастыря (1816-1864), которая, став Невестой Христовой в юном возрасте, всю жизнь подвизалась в подвигах самосовершенствования в стенах обители, под конец своей жизни воскликнула: «самость моя, как змея какая, и убитая, а все поднимает свою голову» («Путь немечтательного делания. Игумения Арсения и схимонахиня Ардалиона», 2012г.).
Дай нам Бог всем мудрости духовной и благодати Божьей, действующей в смиренном и сокрушенном сердце, чтобы и мы увидели и осознали себя такими, какими мы есть на самом деле, а не такими, как рисует нам самим себе наш враг, пленяющий наше воображение и мысли, влекущий нас на самооправдание и осуждение ближних…
Да не будет этого, мы – христиане, мы – дети Христа, любящего и прощающего, милующего и смиренного, долго терпящего нас и наши немощи и не осуждающего нас за них!
Примечания
* «Нужно много – много раз сесть в лужу, чтобы понять свою ограниченность, необходимость постоянной помощи от Бога…
Падения смиряют человека… «Смиренному дает благодать Господь»…
А гордости у нас у всех хоть отбавляй. Словами нас не смирить. Вот Господь и попускает впадать во всякий срам, чтобы невольно человек пришел в сознание своей ничтожности и безобразия. Вся красота наша, все добро в Господе и через Господа» (Игумен Никон (Воробьев) «Письма духовным детям». Львов, 2002г.)
** «Добродетель есть матерь печали; от печали рождается смирение; смирению дается благодать. И воздаяние потом бывает уже не добродетели и не труду ради ее, но рождающемуся от них смирению. Если же оно утрачено, то первые будут напрасны.
Добродетели сопряжены с печалями. Кто уходит от скорбей, тот несомненно разлучается и с добродетелью. Если желаешь добродетели, то предай себя на всякую скорбь. Ибо скорби рождают смирение. Пока не достигнем истинного ведения, дотоле посредством искушений приближаемся к смирению. Кто без скорби пребывает в добродетели своей, тому отверста дверь гордости» (Преподобный Исаак Сирин «Добротолюбие», том.1)
nasledie77 